Непонимание, кипение, волна, которую не остановить – так крымский активист Сергей Акимов вспоминает события 2014 года.

К годовщине аннексии Крым.Реалии поговорили с крымскими политиками, активистами и общественными деятелями. Во втором интервью из этого цикла крымский активист Сергей Акимов рассказал о том, когда он осознал наступление аннексии, почему он вступил в «самооборону» Крыма и когда стал в оппозиции к власти.

Мы попали в какое-то военное полицейское государство

– Где вы были и чем занимались весной 2014-го?

– Я работал и занимался своими делами. У нас здесь было непонятно, что происходит в Киеве с ноября месяца 2013-го года, ну и здесь началось кипение какое-то. С 23 февраля начали создавать «народное ополчение», как бы неофициально. В основном работой занимались, это было так – час-два времени. Я вышел за семью, нормально жили: семья-работа.

– Когда для вас началась аннексия?

– Я понял что пришла Россия, когда увидел очень много военных и очень много полиции. Тогда я понял, что мы попали в какое-то военное полицейское государство. И до сих пор мы наблюдаем очень много военных и полиции. Буквально, в городе их встречаешь через одного человека.

– Какие у вас были ощущения? Что вы чувствовали, когда осознавали, что в Крым пришла Россия?

– Каких-то больших изменений лично для меня я не почувствовал. Единственное, прибавились проблемы: начиная от переоформления всех документов и всего остального. Меняли паспорта, меняли номера машин и до сих пор все это делается.

Даже на сегодняшний день для меня Крым не в России. Законы и события, о которых говорят по телевизору, никак не касаются Крыма. Крым никакого отношения к России не имеет. Да, мы слышим, что вкладываются деньги, строятся мосты, но для жителей Крыма ничего не делается.

У жителей Крыма очень сильно поменялись взгляды

– Вы активно поддерживали приход России. Почему вы сделали именно такой выбор?

– Я хотел бы уточнить, что не поддерживал пророссийское движение в Крыму. Когда все начиналось, с 26-го февраля, тогда же не было ничего, ни России, ни лозунгов. Лично я вышел за свою семью и Крым, за родину свою.

Ну, в основном, первая мысль была, конечно, семья. У меня двое маленьких детей, хотелось, чтобы они ходили в садик спокойно, чтоб не было здесь танков и всего остального. Ну а потом, уже буквально через два дня, оно уже как волна пошла, ее уже было не остановить. Естественно, была еще и информационная война – мы слышали, что на материке режут и убивают. Но в марте меня уже не было в «ополчении».

От редакции: Во время российской аннексии Крыма в 2014 году, Сергей Акимов принимал активное участие в событиях на полуострове. Он награжден российскими медалями, в том числе – «За возвращение Крыма». ​Сейчас он публично критикует фактическую власть в Крыму, в 2016 году был одним из активистов, которые объединялись в оппозиционное движение на полуострове.

– Думали ли вы, что все наладится?

– Украина постоянно говорит, что Крым находится в оккупации, но оккупация предполагает, что нас кто-то пытается освободить. Нас же никто не освобождает, и не собирается освобождать. И тогда то же самое было.

Почему это все произошло? В 2014-м политики из Киева бросили нас. Единственный, кто приезжал – это Порошенко (Петр Порошенко приезжал в Крым в статусе народного депутата для переговоров 28 февраля 2014-го года, но не смог попасть в здание крымского Парламента – КР).

От редакции: В 2014-м году в Крым прилетали и другие украинские политики: кандидат в президенты Украины Геннадий Балашов (которого избили на полуострове) и народный депутат Украины Алексей Гончаренко. Также в Крым с материковой Украины пытался прорваться и лидер крымскотатарского народа Мустафа Джемилев, но в Крым его не пропустили и он был вынужден вернуться в Киев.

– Что, по вашему, было сделано тогда неправильно и как можно было поступить?

– На тот момент и сейчас, кстати, если Украина хочет восстановить контроль над Крымом, она должна что-то делать.

Не обязательно на мировых уровнях, сейчас можно общаться с людьми, может быть, создавать какие-то общественные организации – у жителей Крыма сейчас очень сильно поменялись мнения (о России и Украине – КР).

Стало намного жестче

– Когда вы поняли, что реальность отличается от ваших надежд?

– Еще в 2014-м году я понял, что все политики, которые были при Украине, они просто остались. Мы поменяли шило на мыло. Я не видел, что «Крым вернулся домой», я увидел, что Россия пришла в Крым. Тогда, может несколько позже, я понял, что в Крыму случился государственный переворот. Нам говорили, что он произошел на материковой Украине, но там остались флаги, там осталось государство, как бы там ни было, а здесь поменялось все.

Сейчас нам говорят, что националисты в Украине, а я говорю, что националисты здесь. Здесь их называют патриотами. Точно также в Украине. Но называют их так чтобы сталкивать людей лбами.

– Что привело к тому, что сегодня вы оказались в оппозиции?

– В оппозиции я оказался, когда понял, что для граждан Крыма ничего не делается. Мне, честно говоря, не интересно, что там делается в России, или за мостом – честно говорю. Я, также как и в 2014-м году, болею за Крым. Мы жили при Украине и мы постоянно с этим будем сравнивать. Стало намного жестче, потому-что политикам, которые были при Украине и остались, сейчас надо прогибаться перед новыми хозяевами.

Я прожил всю жизнь при Украине – государство было более человечное, у чиновника было человеческое лицо. Давали взятки, ну это было лично мое решение, чтобы решить вопросы. Сейчас делается точно также, только это все в разы выросло, очень в разы, и даже можно отдать деньги и не получить того результата, что ты хочешь.

– Если можно было вернуться назад, чтобы вы изменили?

– Если даже вернуться в 2014-й, то я ничего бы не смог сделать, если бы даже сильно захотел. Тогда все происходило молниеносно. Это все была политика, может быть, все было подготовлено (аннексия – КР) даже заранее.