Китай и Донбасс, Китай и Крым: что определяет политику Пекина в отношении «горячих точек» Украины

О внешней политике Китая писать непросто, потому что иногда очень многое зависит от нюансов и тонкостей, ведь Пекин часто, по выражению одного издания, «идет по тонкой линии». Также о Китае говорят, что он основывает свою внешнюю политику на принципе невмешательства во внутренние дела других. Среди характеристик и такая ‒ Китай опирается исключительно на национальные интересы и ему безразличны ценности. Также на отношение Китая к тем или иным проблемам влияют его отношения с США и Россией. Радіо Свобода попыталось разобраться в мотивах политики Китая в отношении двух ключевых проблем Украины ‒ войны на Донбассе и аннексии Крыма Россией.

Китай и Донбасс

Китай выразил уважение к территориальной целостности Украины ‒ это было сделано китайским премьером Ли Кэцяном на пресс-конференции после завершения летней сессии китайского (однопартийного) парламента в 2015 году.

«По вопросу Украины Китай занял объективную и справедливую позицию. Мы уважаем независимость, суверенитет и территориальную целостность Украины», ‒ сказал тогда китайский премьер.

То же самое, как писала официальная китайская газета China Daily, китайский премьер сказал и украинскому президенту в Давосе на Всемирном экономическом форуме в январе 2015 года.

Кэцян также отметил, что вопрос Украины добавил сложностей в геополитическую ситуацию и повлиял на глобальное экономическое выздоровление.

«Мы надеемся, что будет достигнуто решение этой проблемы переговорами через диалог», ‒ сказал он тогда.

В 2017 году в том же Давосе во время двусторонней встречи с украинским коллегой китайский президент Си Цзиньпин заявил, что Китай готов помочь решить украинский кризис.

«Китай рассматривал Украину как одного из главных партнеров своей флагманской инициативы «Один пояс. Один путь». Потому что Украина ‒ это уже географически почти Европейский союз, очень выгодная логистика. И конфликт на Донбассе ‒ это скорее препятствие для Китая, мешающее прямому следованию грузов... Поэтому можем увидеть увеличение инвестиций в Беларусь, в Грузию, в другие альтернативные пути», ‒ объясняет китайскую мотивацию в интервью Радіо Свобода Наталья Галуган, выпускница-исследовательница Центра Маршала в Германии.

Мировые агентства ранее замечали, что с начала украинского кризиса Китай придерживается «тонкой линии», говоря, что уважает территориальную целостность Украины и ее суверенитет, но «что одновременно западные государства должны принимать во внимание законную обеспокоенность России относительно безопасности», как написало агентство Reuters.

Агентство добавило, что Китай и Россия смотрят одинаково на многие международные дипломатические проблемы:

«И Пекин был осторожен, чтобы не быть втянутым в борьбу между Россией и Западом относительно будущего Украины, не желая оттолкнуть ключевого союзника в Москве».

Также агентство тогда отметило, что Пекин ранее высказывал малую заинтересованность в присоединении к дипломатическим усилиям для завершения кризиса в Украине.

Правда, в 2017 году ‒ когда активно обсуждалась возможность отправки на Донбасс международных миротворцев ‒ в некоторых аналитических докладах отмечалось, что среди миротворцев могут появиться и китайские солдаты.

Говорилось, что миротворцы не могут быть из НАТО (это не устраивает Россию) и не могут быть из постсоветских стран, членов пророссийского блока (это не устраивает Украину), и приемлемым выходом могли быть миротворцы из Азии. Один из аналитических докладов даже назывался «Как Китай и Индия могут поддержать мир в Украине».

Тогда активно говорили об Индии, а Китай вспоминали с ней в паре. Что наверняка можно сказать ‒ так это то, что Китай поддержал тогда саму идею миротворцев для Донбасса.

В прошлом году официальное государственное агентство Китая Синьхуа распространило сообщение о заявлении министра иностранных дел России Сергея Лаврова о необходимости прямого диалога между Киевом и сепаратистами Донбасса для разрешения конфликта.

А ранее в этом году Синьхуа, которое считают рупором правящей Компартии Китая, написало, что Украина будет оснащать ракетными комплексами Джавелин свои войска на передовой на Донбассе, отойдя от предыдущего принципа хранения Джавелинов вне зоны конфликта.

Среди аспектов освещения конфликта на Донбассе можно было заметить, что официальные китайские СМИ писали и об обмене пленными на Донбассе.

Были также аналитические материалы, утверждавшие, что Китай мог бы принять финансовое участие в послевоенном восстановлении Восточной Украины, после завершения войны.

Здесь как раз, по мнению Ирвина Студина, редактора канадского Global Brief Magazine, Китай мог бы сыграть одну из ведущих ролей.

«Настоящая причина, почему китайцы говорят о Донбассе, в том, что Китай хочет осуществить существенные инвестиции в ключевые украинские отрасли, поэтому они не хотят разозлить Киев, чтобы не выглядело, будто Китай на российской стороне в этой войне», ‒ говорит в интервью Радіо Свобода Гарри Шмитт, эксперт American Enterprise Institute в США.

«Китай хочет приобрести украинские компании, инвестировать в украинскую инфраструктуру, они рассматривают Украину как возможный источник технологий для себя. Китайцы хотят приобрести украинские компании за сравнительно небольшие средства, что помогло бы им в военно-техническом плане. Поэтому они не хотят разозлить Киев на данном этапе», ‒ добавляет американский эксперт, пишущий на китайскую тематику.

Китай и Крым

С Крымом все так же сложно, как с позицией Пекинa по Донбассу, хотя мотивация больше продиктована внутренними китайскими соображениями.

Во время двух ключевых голосований в Совете безопасности ООН в марте 2014 года ‒ сначала об осуждении аннексии Крыма, а потом о непризнании так называемого «референдума» о вхождении Крыма в состав России ‒ Китай воздержался. Это не прошло незамеченным, ведь Китай является постоянным членом Совета безопасности.

«У китайцев есть понятие суверенитета государств, но когда Россия аннексировала Крым ‒ это уже было нарушение, крупнейшее в Европе со времени окончания Второй мировой войны... Следовательно, вместо того, чтобы сказать «да» или «нет», Китай воздержался», ‒ говорит Гарри Шмитт.

Он добавляет: «Китайцы очень чувствительны и считают, что никто не имеет права вмешиваться в их внутренние суверенные дела. Но это противоречит тому, что россияне очень активно вмешиваются в суверенные дела Украины, имея свои регулярные войска и поддерживая боевиков на Донбассе, и в целом ведя войну против суверенного государства Украина. Китайцы, опять же, ведут двойную линию ‒ чтобы и не было вмешательства в их собственные внутренние дела, а с другой стороны, заняв толерантную позицию по Крыму».

В ноябре 2014 года тогдашний руководитель департамента Европейско-Центральноазиатских дел МИД Китая Гуй Цунью сказал российским СМИ: «Мы против обретения независимости любой народностью через референдумы. Что касается Крыма, это имеет очень особые черты. Мы хорошо знаем историю принадлежности Крыма... Китай реагирует с полным пониманием вызовов и угроз, стоящих перед Россией в связи с украинским вопросом, и поддерживает подход Москвы к решению».

«Мы можем увидеть, что Китай увеличивает количество инвестиций в Крым, создаются совместные предприятия, создаются бизнес-площадки, создаются какие-то крымско-китайские ассоциации... То есть де-факто китайское присутствие в Крыму растет», ‒ объясняет в интервью Наталья Галуган.

«Китай продвигает свою политику также через средства мягкой силы и используя экономические рычаги. С этой точки зрения, мы можем увидеть, что Китай де-факто признает ту власть, которая сейчас существует в Крыму, тамошний режим. Поэтому позиция неоднозначна, и судить только по официальным заявлениям Пекина ‒ недостаточно», ‒ говорит она, добавляя, что Крым также представляет интерес для Пекина в плане увеличения влияния в Черноморском регионе, который является важным для Китая.

На второй день после референдума в Крыму англоязычный сайт ВВС опубликовал блог под названием «Крымская дилемма Китая».

В нем говорилось, что «призыв со стороны крымчан к отделению бросает вызов часто озвучиваемому нежеланию Китая быть втянутым в то, что он считает внутренними делами других стран. Также способ, которым Китай реагирует на крымский сепаратизм, отражает нежелание Пекина признать аналогичные требования о политической автономии на своем собственном дворе. Если Китай уважает крымские требования относительно определения собственного будущего, почему тогда не в Тибете, в Синцзяне (Синьцзян-Уйгурском автономном регионе ‒ ред.) или Тайване? Пекинское решение: дипломаты дают дорогу формальным призывам к диалогу и сдержанности».

Такова была ситуация в 2014 году, но недавно, после продемократических беспорядков в Гонконге и очередного напряжения по Тайваню, в мировых СМИ появились статьи о том, что к проблеме Крыма Китай подходит со своими внутренними соображениями.

Газета The Guardian поместила статью с красноречивым заголовком: «Превратит ли Китай Тайвань в следующий Крым?»

А заголовок недавней статьи агентства Bloomberg тоже красноречив: «В Гонконге Си Цзиньпин учится по учебнику Владимира Путина».

«Китай открыто не хвалил аннексию Крыма, но и не осуждал ее. Причиной этого является то, что аргументы России по Крыму ‒ что это исторически Россия, что люди там россияне в их сердцах и так далее... И было ощущение, что китайцы не осуждают этого, потому что сами хотят выдвинуть подобные аргументы относительно Гонконга и, в частности, в отношении Тайваня», ‒ объясняет логику действий Пекина Гарри Шмитт.

«Ибо Тайвань, с точки зрения Китая ‒ это потерянная провинция, а Гонконг забрала Британская империя. И что и там, и там живут китайцы, и Гонконг с Тайванем должны принадлежать Китаю. Они не употребляют термин «родина» ‒ но это то, что они имеют в виду, ‒ добавляет в интервью американский эксперт. ‒ Где-то в воздухе витает идея Великого Китая, и Тайвань должен быть инкорпорирован в Китай. Поэтому была такая умеренная китайская реакция на то, что россияне сделали в Украине».