Анатолий Могилев: «Пророссийские настроения в Крыму я бы пресек – их не было»

Последний легитимный премьер Крыма Анатолий Могилев несколько лет не общался с журналистами – с того момента, как его отправили в отставку депутаты крымского парламента в захваченном российскими военными здании Верховной Рады Крыма. Он видел аннексию Крыма собственными глазами и, очевидно, должен был бы знать о происходившем тогда больше, чем многие другие свидетели.

Редакция Крым.Реалии пять лет приглашала Анатолия Могилева на интервью, но он все время переносил его на неопределенный срок.

Впервые он появился в студии Радио Крым.Реалии во время избирательной кампании в рамках досрочных парламентских выборов, на которых тоже боролся за депутатский мандат. Однако формата радиоэфира не хватило для того, чтобы расспросить у последнего легитимного премьера Крыма обо всем, что мы считаем важным.

Во время избирательной кампании Анатолий Могилев согласился дать нам еще одно больше интервью.

СПРАВКА. Анатолий Могилев, 64 года. Последняя его государственная должность – глава Совета министров АРК (с 2011 по февраль 2014 года). До этого более года был министром внутренних дел Украины. Перед этим возглавлял на полуострове крымское управление МВД. Был членом Партии регионов, руководил предвыборным штабом Виктора Януковича в Крыму. Генерал-полковник милиции. В органах работал на разных должностях с 27 лет. Окончил Национальную академию внутренних дел Украины, педагогический институт. После армии работал учителем. Из семьи военного, родился на Дальнем Востоке России в городе Петропавловск-Камчатский.

«Меня почетно отправили в Крым»​

– Анатолий, вы не против, чтобы я к вам обращалась не по отчеству, а Анатолий?

– Нет вопросов. Мы же – европейцы.

– Давайте начнем с начала. 2011 год. Умирает Василий Джарты (экс-премьер Крыма – КР), и вас командируют в Крым.

– Меня не командируют в Крым, а направляют в Крым, потому что, я так думаю, та работа, которую я проводил в МВД (Украины – КР), не особо устраивала отдельных представителей власти того времени. Поэтому меня почетно отправили в Крым.

– По слухам, назначили именно вас, потому что вы – достаточно жесткий руководитель, и именно такой был нужен в Крыму.

– Говорить о «жесткой руке»... Я считаю, должно быть справедливое руководство структурой, которой ты руководишь. Когда ты руководишь ею справедливо, то есть все твои шаги понятны всем остальным людям, это обеспечивает успех работы.

– Вспоминая вас в Крыму, в первую очередь вспоминается разгон крымскотатарских предпринимателей на Ай-Петри.

– Милиция там выполняет решение суда о сносе незаконного строения. Это решение суда, которое вынесено именем Украины и его исполнять надо. И на этих кадрах вы посмотрите, как действовали те лица, которые пытались помешать исполнению этого судебного решения. Там один из граждан баллон с газом нес, чтобы положить его в костер. Как вы думаете, чем могло бы закончиться, если бы этот баллон с газом он положил в костер?

– Это понятно. С тем, что исполнялось решение суда, никто не спорит. Вопрос об адекватности действий милиции на действия протестующих.

– На тот момент, 2007 года, вы понимаете, что в стране еще президент Ющенко. Тяжело его обвинить в лояльности ко мне. Прокуратура, назначенная от имени Ющенко – то же самое. Прокуратура проводила полную проверку всех действий правоохранителей и тех лиц, которые препятствовали исполнению судебного решения. В действиях сотрудников милиции никаких нарушений не нашли. А лица, которые оказывали сопротивление работникам милиции, были привлечены к административной ответственности.

– Видео все равно поражает. Это достаточно жестоко было. Не перегнули ли вы тогда палку?

– Я понимаю, о чем вы говорите. Государство в лице полиции – это всегда аппарат насилия. Оно понуждает людей исполнять нормы закона, которые установило государство. На тот момент норма закона, вынесенного судом от имени Украины, о сносе этих зданий была обязательна к исполнению всеми. Зачем этому препятствовать? Это уже вынесенное решение, его можно обжаловать в другой инстанции суда. Право на насилие у милиции или полиции есть и будет всегда.

– Участником тех событий был Ахтем Чийгоз – заместитель главы Меджлиса крымскотатарского народа. Он вспоминает вас в Крыму как пророссийского политика.

​– Это субъективное мнение человека, возможно, обиженного. Если говорить о пророссийской направленности... Если он причисляет всех людей в Крыму к пророссийским силам, то он не прав, мягко выражаясь. Давайте разберемся. Выборы в Крыму в 2010 году в Верховный совет Крыма. Сколько набрал «Российский блок» в Крыму (объединения с таким названием в Крыму не было, очевидно, речь идет о «Русском блоке» – КР)? Два или три депутата были всего от этой силы (очевидно, речь идет о партии «Русское единство», которая получила такие результаты на выборах в крымский парламент в 2010 году – КР). О каких пророссийских силах он может говорить?

То, что Крым в большей мере говорит на русском языке, – это объективный процесс, который никуда не денешь. Поэтому говорить о пророссийских силах довольно тяжело. Смысла никакого даже нет.

«Я не чувствовал противостояния со стороны крымчан»

– А вы знаете, как вас называют в Крыму?

– Честно говоря, клички никакой не имел.

– Не знаю, можно ли это называть кличкой. Но вас и других руководителей, которых назначили из Донецкой области, знаете как называют?

– Дончанами, наверное.

– Македонцами.

– Имеется в виду Макеевка и Донецк?

– Да. Ваш бывший заместитель и однопартиец Рустам Темиргалиев в своем интервью высказал мнение, что в том, что была назначена не крымская элита на крымские высокие должности, а люди из Донецкого региона, по мнению крымчан (а он – крымчанин) и привело к тому, что часть крымских политиков искала защиты в России.

– А почему не в Украине?

– Я не знаю. Вы поддерживаете такую мысль? Могло такое быть? Вы это ощущали?

– У меня не было никакого противостояния ни с одним из крымских политиков. Я ни на йоту не чувствовал противостояния со стороны крымчан в отношении меня или тех лиц, кто работал со мной. Ни на йоту.

– «Откровенно делали пророссийский посыл электорату, и так это все постепенно зрело», – говорит Темиргалиев в своем интервью. И вы, и Темиргалиев были членами Партии регионов. Имела ли эта партия именно в Крыму такой пророссийский бренд?

– Темиргалиев должен был бы знать Конституцию Крыма, которая утверждена Законом Украины «О Конституции Крыма» (Закон Украины «Об утверждении Конституции АРК» – КР). В этой Конституции сказано, что в Крыму есть три региональных языка: украинский, русский и крымскотатарский. То есть говорить о преобладании, превалировании русского языка на территории Крыма смысла нет. Он в законе прописан. Партия регионов в Крыму действительно была самой большой политической силой, имеющей большинство в парламенте. И вся деятельность парламента и Совмина Крыма была направлена на одну простую вещь – улучшение благосостояния крымчан. Точка.

«Кто заползал в кабинет к Могилеву, пусть скажут фамилии»

– Поговорим о пророссийских настроениях в Крыму, еще начиная с 2013 года. В мае 2013 года вы заявили, что пророссийские политики «хотят расшатать Крым». Цитирую: «Крым – это часть Украины. И мы отнюдь себя от Украины не отделяем. Да, российские политики все время пытаются расшатать нашу стабильность. Но всякие сепаратистские веяния крымчане не поддерживают. И я не вижу никаких предпосылок отделения». Что вы имели в виду?

– Дословно: что я не вижу никаких предпосылок для отделения Крыма от Украины, что Крым – это территория Украины.

– Но вы же не на ровном месте это заявили. Кто расшатывал? Какие пророссийские политики?

– Отдельные крайне правые политики России постоянно высказывали мысли о том, что Крым – это территория Российской Федерации, необходимо ее возвращать и так далее. Поэтому в контексте тех выступлений каких-то политиков российских я мог такое сказать. Но я твердо сказал, что Крым – это территория Украины и ни о каком отделении речь идти не может.

– Вы в крымской власти за год до российской аннексии не заметили каких-то изменений в поведении Сергея Аксенова (нынешнего главы российского правительства Крыма, на тот момент лидера партии «Русское единство»​, депутата крымского парламента – КР), Владимира Константинова (спикера крымского парламента, который сохранил должность после российской аннексии – КР)? Не было ли ничего странного?

– Абсолютно. Была обычная рабочая обстановка.

– А Андрей Сенченко заметил странности. «Я вам могу сказать как крымчанин, что за год до Майдана вся публика типа Константинова вползала на коленях в кабинет Могилева. Они заглядывали в глаза, открыв рот, аплодировали каждому слову. Прогибались, как только возможно. Но уже осенью 2013 года был конфликт, и уже можно было слышать от тех же самых крымских депутатов: «Да кто эти макеевские? Да мы их вообще ни в грош тут не ставим!». Это означает, что появились другие хозяева, которые воспринимались всей этой крымской босотой как серьезная сила», – заявил он Крым.Реалии.

– Эти хозяева – это кто? На тот момент в Верховной Раде Крыма от силы Аксенова, называлась «Русский блок» или какое-то другое название, не помню (Сергей Аксенов возглавлял партию «Русское единство» – КР), было три депутата. Они играли какую-нибудь роль? Нет. А кто заползал в кабинет к Могилеву, пусть скажут фамилии, кто ко мне заползал.

– Андрей Сенченко конкретно говорит об Аксенове и Константинове.

– Аксенов на тот момент никакой силы не имел. Поэтому о каких-то пророссийских настроениях или движениях... Если бы они появились, я бы сразу их пресек. Их не было вообще.

– То есть вы их не ощущали?

– Абсолютно.

«Информационная война идет всегда»

– Большинство политиков, которые работали в Крыму, сейчас, через пять лет, говорят, что теперь четко понятно, что готовился «российский сценарий»​. Что он просматривается во всем. И, например, о вас говорят, что вы не могли этого не знать.

– С позиции главы Совмина Крыма какие источники информации у меня есть? Я не руковожу разведорганами, службами безопасности, МВД, никакими силовыми ведомствами, дипломатическую деятельность Крым не ведет. Какие источники информации у меня могут быть? От учителей, врачей, дворников? Давайте мы не будем передергивать факты, пытаясь найти черную кошку в темной комнате. Мы пытаемся найти, кто как-то в этом виноват. Речь идет о том, что на момент захвата админзданий в Крыму и аннексии необходимо было принимать те меры и действия, которые предусмотрены украинским законодательством. Почему этих действий не сделано? Ответ простой: возможно, кто-то, кто желал именно такого результата, эти действия не предпринимал. Я имею в виду и.о. президента на тот момент нашей страны Турчинова.

СПРАВКА: Экс-секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Александр Турчинов ранее прокомментировал подобные заявления Анатолия Могилева. Он указал на то, что подчиненные экс-президента Украины Виктора Януковича, который покинул страну в 2014 году, «пытаются снять с себя ответственность за развал и фактическое уничтожение Вооруженных сил Украины и за содействие в оккупации Крыма». Экс-глава СНБО добавил, что готов «отвечать за каждый свой шаг, за каждое свое решение».

​– Версия Андрея Сенченко, почему это выглядело так, как «российский сценарий», который заранее готовился: «Я не знаю, на каком этапе завербовали Константинова. Наверное, с октября 2013 года он в очередной раз летал в Москву. Вернувшись оттуда, он вызвал руководителя юридической службы секретариата председателя Верховной Рады Крыма и поручил подготовить для него весь пакет документов, касающихся акта 1953 года (акт о присоединении Крыма к Украинской ССР – КР). Это уже был этап погружения его в сценарий».

– Предполагать, что это могло как-то влиять на действия Константинова, который уже рассматривал вопрос чуть ли не отделения, – это бред.

– То, что готовился «российский сценарий», вы не ощущали?

– Если говорить о сценарии, то если взять, например, 1994 год, когда в Крыму назначили президента (Юрия Мешкова – КР) и он (Крым – КР) уже чуть ли не отделялся, вводили российский рубль... Идея того, что Крым, так сказать, вернулся в Россию или ушел к России, была давно. Но на тот момент 1994 года как умно поступила украинская власть. Из Киева при возникновении угроз о разделении властей приехала делегация Кабинета министров Украины. Они сели за стол со всем бомондом крымским, обсудили все эти вопросы, Крым получил Конституцию, автономию и целый ряд прав и свобод в рамках Украины. Конфликт был исчерпан, Крым остался в составе Украины и дальше жил нормально.

Чего не сделали именно в 2014 году? Когда нужно было идентичное решение принимать об отделении, разделении, уходе Крыма из Украины... Нужно было принимать решение. Вместо этого на тот момент киевская власть занималась одним: в Киеве делили портфели, решали, кто будет министром обороны, кто министром внутренних дел, главой СБУ и так далее. Пока делили портфели, упустили момент и перестали влиять на ситуацию в Крыму.

– Вы координировали действия антимайдановцев и «СТОПмайдановцев»? Две такие общественные организации, которые действовали в Крыму в 2014 году.

– Нет. Это не входило в мою компетенцию. Я занимался Советом министров Крыма. На моей шее висели социальная вся сфера, образование, здравоохранение, дороги и так далее.

– Но именно эти общественные организации были в тесном сотрудничестве с молодежным крылом Партии регионов, проводили многочисленные акции, ездили в Киев на Майдан. И есть подтверждения, что ваш на тот момент заместитель Павел Бурлаков координировал их деятельность.

– Как замглавы Совмина Бурлаков этого координировать не мог, потому что у него своих забот хватало выше крыши. В Киев ездили представители различных политических сил и каждый высказывал свою точку зрения.

– Есть документальные подтверждения того, что именно эти общественные организации были связаны с Партией регионов и именно Бурлаков их координировал. Об этом, в частности, говорит глава Меджлиса крымских татар Рефат Чубаров: «Автобусы все время отъезжали, делалось это в открытую: на центральной площади Симферополя выстраивались автобусы, люди садились, говорили, что они едут в Киев. Часто журналисты освещали организаторов, я помню фамилию Бурлакова, который координировал всю эту деятельность. Это был первый заместитель господина Могилева».

– О чем речь, я понять не могу. Если какие-то общественные организации ездили в Киев, это вполне обыденное явление. Представители Чубарова ездили в Киев?

– По сути, шла информационная война: «Майдан – это зло, плохо», а «в Крыму все будет хорошо». И вы в ней тоже участвовали.

– Информационная война идет всегда. На сегодняшний день у нас что, нет информационной войны?

– Давайте говорить о 2014 годе. Вы ощущали тогда, чем это может закончиться? Сейчас как вы оцениваете ту информационную войну?

– Я все время говорил о том, если вы имеете в виду мое обращение в крымских троллейбусах, что нам необходимо соблюдать спокойствие и не допустить фактов экстремизма на нашей территории. Что, увы, мы уже имеем факты насилия в Киеве, жесткого противостояния, нам необходимо на нашей территории соблюдать спокойствие. Речь шла о том, что необходимо было успокоить крымчан и уберечь их от непонимания той ситуации, которая происходит.

– Успокоить чем? Фразами «Их (участников Евромайдана – КР) цель – анархия и экономическая разруха», «Не допустим оранжевого переворота!», «Нет иностранному вмешательству!», «Защитим крымчан!»?

– На сегодняшний день, спустя пять лет, мы говорим: мы получили анархию или нет в системе госуправления? Получили. Я упреждал на то, что это может привести к печальным последствиям для страны. Что на сегодня мы и получили у нас в стране.

– Вы в Крыму достигли своей цели такой информационной кампанией?

– На тот момент никаких происшествий и противостояния в Крыму между людьми не было. Без сомнения.

– Выступая в суде по делу о госизмене Януковича, вы назвали автобусы с крымчанами, которые возвращались из Киева, «зверствами националистов Майдана». Так же говорит и российская пропаганда. Но факты свидетельствуют о другом.

– Я о реальных фактах говорю. Я сам видел фотографии этих сожженных автобусов.

– Пострадавшие и умершие есть?

– Умерших, слава Богу, нет.

– Вы видели реальные кадры тех людей, которые были в автобусе?

– Я видел сожженные автобусы.

– Но то, как вы говорите об этих автобусах, такой же риторикой пользуются и российские пропагандистские каналы. Они пользуются этим как основным оправданием российской аннексии Крыма.

– Получается так: если я сейчас говорю на русском языке, я уже автоматически агент России? Если я говорю словами, подобными российским, я автоматически агент России?

– Нет, но вы подыгрываете их информационному полю. Дайте нам, пожалуйста, фотографии сгоревших автобусов. У нас их нет.

– Хорошо. Найду – отдам.

Продолжение интервью с Анатолием Могилевым читайте на сайте Крым.Реалии 5 августа.

​